Эпизод седьмой: Парадокс Эйнштейна, или пешком по джунглям

Они шли по джунглям много часов. Сначала Никитка волновался, что мама с папой заметят его отсутствие, но Дюваль Дювала объяснил, что волноваться преждевременно, потому что в телевизоре время течет иначе, чем вне телевизора, то есть в реальной жизни.

Видели вы когда-нибудь, как в кадре появляется надпись «Прошло два месяца»... или «Прошло десять лет»... или «Прошло двадцать лет»? Для телевизионных персонажей действительно прошло два месяца, десять или двадцать лет, а для обыкновенных людей, которые смотрят телевизор, не прошло и секунды. Телевизионные персонажи за десять или двадцать лет могут состариться или из главного действующего лица превратиться в лицо эпизодическое, а обыкновенным людям хоть бы хны. Это называется временным парадоксом Эйнштейна.

Эйнштейн – американский ученый германского происхождения, который любил смотреть телевизор. Однажды Эйнштейн додумался до того, что время для разных людей может течь неодинаково. Если далеко в космос запустить ракету с человеком, то на Земле пройдет двадцать лет, а в космосе только десять или пять. Возвратившись на Землю, космонавт увидит, что стал моложе. По этому принципу в скором будущем начнут действовать салоны красоты. Чем делать сложные косметические операции, намного проще запустить пациентку, которая желает выглядеть моложе своих лет, в глубокий космос, лет на двадцать или тридцать: когда пациентка возвратится на Землю, то увидит, что подруги состарились, а она свежа и молода, как прежде... Сделав свое открытие, Эйнштейн предложил запустить в космос свою жену, в целях омоложения, но жена отказалась – от этого бедный ученый так сильно расстроился, что изобрел атомную бомбу.

Все время, пока Никитка и Дюваль Дювала пробирались сквозь джунгли, «Айвы» замечено не было – значит, по телевизору их не показывали. Конечно, по телевизору могли показывать другой эпизод, но совершенно не обязательно... могли ничего не показывать. Сколько времени остается до следующего эпизода, который войдет в фильм, никто точно не знает: может, десять лет, а может, и двадцать... Двадцать лет шататься по труднопроходимым джунглям Никитке было неохота. Но Дюваль Дювала сказал, что в его сериале каждый месяц что-нибудь происходит – и Никитка уверился: «Айва» прилетит до того, как мальчик успеет состариться.

Джунгли труднопроходимы по многим причинам, но в основном из-за огнемета, который Дюваль Дювала доверил юному напарнику. Огнемет – это такая железная труба, которая, если нажать на курок, выплевывает столб огня. Огнемет был тяжел для мальчика и оттягивал ему плечо, но Никитка мужественно терпел, понимая: лучше нести огнемет, чем ответственность за несанкционированное исчезновение из дома.

Никитка не переставал надеяться, что Дюваль Дювала найдет способ вытащить его из телевизора и переместить обратно в квартиру. Сержант из двадцать второй серии рассказывал отзывчивому спецназовцу случай, как маленькая девочка, спрятавшаяся в телевизоре от старшей сестры, благополучно оттуда выбралась, хотя попала даже не в боевик, как Никитка, а в молодежную комедию. Вы не представляете, что значит оказаться в молодежной комедии! К сожалению, подробностей Дюваль Дювала не расслышал, потому что в баре, где они с сержантом отдыхали, была объявлена всеобщая мобилизация.

«Интересно, – размышлял Никитка, – почему телевизионный экран оказался непроницаемым? Если через него удалось перебраться однажды, значит, можно перебраться на другой день? Неужели дело в дневнике? Или в двух пятерках, которые в дневник поставили? Хотя по две пятерки я и раньше получал. Вдруг в пятерочные дни экран становился проницаемым? Чтобы все проверить, придется дождаться подходящего случая. Но сначала придется дождаться Егора с Денисом – без них ничего не проверишь. При этом придется прятаться от мамы с папой, которые в мои приключения не поверят. Тогда мне капут».

От печальных размышлений Никитку отвлекали препятствия, которые приходилось преодолевать – это вторая причина, по которой джунгли труднопроходимы.

Главным препятствием были лианы. Они росли так густо, что приходилось перерубать их огромным кривым ножом, который назывался мачете. Сначала Дюваль Дювала, вручив мачете, пустил Никитку вперед, но ничего из этого не получилось. Никитка был намного ниже ростом, чем Дюваль Дювала, поэтому по проходу, который он вырубал в зарослях, могучему спецназовцу приходилось передвигаться на коленях. Скоро спецназовцу надоело, и он взялся за мачете сам. После его яростных взмахов тропинка оказывалась такой широкой, что по ней мог проехать автобус. Но свежерасчищенная тропинка зарастала молодыми побегами буквально на глазах. Никитке казалось: остановись Дюваль Дювала на минуту, перестань махать мачете – заросли мгновенно сомкнуться вокруг них и навсегда поглотят. Хотя еще неизвестно, что лучше: быть затертыми молодыми бамбуковыми побегами или съеденными дикими тропическими животными. За те несколько часов, что они пробирались по джунглям, два раза Дюваль Дювала спас Никитке жизнь и один раз Никитка спас жизнь Дюваль Дювала.

Спецназовец спас Никиткину жизнь при следующих обстоятельствах. Они вышли к болоту и Никитка наклонился к воде смочить лицо. Тут из болота выпрыгнул огромный крокодил, ухватил мальчика за воротник школьной куртки и утащил в глубину. Они с крокодилом были на дне болота, когда Дюваль Дювала крикнул, чтобы Никитка не жалел школьной формы. Никитка послушался и, расстегнув пуговицы, сунул школьную куртку в пасть крокодилу. Пока крокодил давился верхней Никиткиной одеждой, мальчик успел благополучно вынырнуть и обсушиться на солнце. Взамен пропавшей куртки Никитке был выдан запасной маскхалат. Постепенно вместе с одеждой обсох и дневник: он почти не размок – разве что разобрать чернильные надписи стало невозможно, – но графы, отпечатанные типографским способом, сохранились замечательно.

«Придется сказать маме, что дневник свалился в лужу», – с грустью отметил Никитка.

Через секунду Дюваль Дювала, не говоря худого слова, бросился на мальчика с мачете наперевес. Сначала Никитка подумал, что спецназовец пожалел о подаренном маскхалате и теперь хочет убить мальчика, чтобы забрать маскхалат обратно. Однако Дюваль Дювала перерубил мощным ударом мачете вовсе не Никитку, а бамбук, на который Никитка облокотился. На самом деле спецназовец целил не в бамбук, а в шестиметровую анаконду, которая, разевая пасть, подползла к Никитке и уже примеривалась его проглотить. Несмотря на то, что в змею спецназовец не попал, анаконда, испуганная падением бамбука, уползла прочь.

Никитка недолго оставался в долгу. Когда идущий впереди Дюваль Дювала наступил ногой в веревочную петлю и беспомощно взмыл в воздух, повиснув на высоте десяти метров вниз головой, Никитка смог отыскать другой конец веревки, привязанный к стволу дерева, и распутать узел. Дюваль Дювала шлепнулся с гранатометом об землю и чуть не сломал себе шею, но остался доволен, потому что без Никитки ему не удалось бы спастись. Спасшись, спецназовец пробормотал что-то насчет коварных вьетконговцев. Никитка не понял, какими же умными должны быть эти пресмыкающиеся, чтобы охотиться на людей при помощи веревочных петель. Хотя в джунглях, особенно телевизионных, не такое могло случиться!

Немного погодя напарники наткнулись на фюзеляж разбившегося самолета. Это был небольшой двухместный самолет: в густых зарослях он был практически не заметен, и сквозь его треснутые иллюминаторы проросли лопухи вечнозеленого растения. В кресле пилота сидел скелет. Крушение произошло в доисторическую эпоху – может быть, двести лет назад. Никитка так решил, потому что одежда на скелете успела истлеть и выглядела непрезентабельно. Разумеется, в самолете находились два чемодана с деньгами и один с бриллиантами. Спецназовец только посмеялся – он-то такие самолеты встречал на каждом шагу, – а Никитка сунул в карман пачку денег и пригоршню бриллиантов. Скелету они не понадобятся, подумал Никитка. По возвращении домой мальчик рассчитывал отдать бриллианты папе или сменять их в школе на битки.

Солнце начинало клониться к закату, когда отважные первопроходцы вышли к горной реке.

Почему «отважные первопроходцы»? Потому что так полагается. Если две одиноких фигуры пробираются по диким джунглям неизвестно зачем, они либо отважные первопроходцы, либо искатели приключений. Никитка приключений на свою голову не искал, поэтому был не искателем приключений, а отважным первопроходцем...

Так вот, солнце клонилось к закату, когда отважные первопроходцы вышли к горной реке. Никитка никогда бы не догадался, что сейчас они выйдут к реке – просто Дюваль Дювала в очередной раз взмахнул мачете, и в глаза им брызнул яркий, с красноватым вечерним отливом, солнечный свет. Они стояли на отвесном речном берегу – можно сказать, над пропастью. Где-то внизу, перекатываясь по камням, шумел водный поток. Противоположный берег был таким же крутым и неприступным, поэтому было совершенно неясно, как переправляться. По счастливой случайности, в двадцати метрах ниже по течению находился висячий мостик.

Вы представляете, что такое висячий мостик? Через пропасть перекидываются две веревки, к которым привязываются дощечки, а другие две веревки служат перилами. Никитка сразу проникся, какой это старый и ненадежный мостик: половина досок, из которых он был собран, была поломана, а веревки, которыми поломанные доски скреплялись, наполовину сгнили. Откуда мостик взялся, когда вокруг девственные джунгли? Не иначе как был построен древней цивилизацией, ныне исчезнувшей с лица земли. Все постройки вымершей цивилизации постепенно разрушились, на месте некогда грандиозных храмов, дворцов и лужников выросли джунгли, лишь висячий веровечный мостик сохранился от былого великолепия.

– Привал! – скомандовал Дюваль Дювала.

Они расположились на привал. Никитка с наслаждением скинул с плеча огнемет и распластал усталое тело по земле.

– Форсируем водную преграду, – сказал Дюваль Дювала, – далее по обстановке. Сейчас ознакомлю тебя с диспозицией. Это твое первое боевое задание – от того, насколько успешно ты его выполнишь, зависит, какой медалью наградят меня по возвращении на базу. Не забывай об этом.

Спецназовец достал из планшета две фотографии и протянул Никитке.

На первой фотографии был запечатлен красивый двухэтажный особняк, за апельсиновыми, лимонными, банановыми и финиковыми деревьями почти скрытый из виду. Три места на фотографии были помечены кружками красного цвета. Никитка пригляделся: на балконах особняка виднелись крошечные часовые, в сомбреро и с автоматами – их-то и обвели в кружки, чтобы легче было различить.

– Вилла доктора Чонга. Расположена на отвесной скале, на которую попасть можно только на вертолете. Охраняется автоматчиками и пулеметчиками, открывающими ураганный огонь при первой возможности.

– Кто он такой, доктор Чонг? – спросил Никитка. – Это его фотография?

Спецназовец молча кивнул. Скулы его перекосило, будто от зубной боли.

На второй фотографии был изображен усталый немолодой человек с раскосым желтым лицом и узкими глазами. Красным фломастером были помечены области, где находились его висок, сердце и аппендицит.

«Азербайджанец, наверное», – уважительно подумал Никитка и спросил, содрогнувшись:

– Мы должны его убить?

Дюваль Дювала выразительно провел указательным пальцем по шее:

– Перерезать информационные каналы... – сделал удушающий жест. – Перекрыть всяческое финансирование... – сделал жест, будто бросает гранату. – Разрушить зловещие планы фармацевтического террориста...

– Фармацевтического террориста... – прошептал потрясенный Никитка. – Что же он натворил такого?

Вот что рассказал ему Дюваль Дювала.