Эпизод пятнадцатый: Телефонные переговоры с тем светом

По джунглям разнеслось шлепанье лап и трест ломающихся сучьев, на этот раз к ним добавились автоматные очереди и гранатные разрывы. Шлепанье и разрывы удалялись и удалялись, пока не перестали быть слышны.

Спасенный Никитка остался один. Он сидел в неглубокой земляной воронке, образовавшейся на месте вырванного с корнем дерева, и еще не вполне очухался. Только что ему угрожала настоящая смертельная опасность! Подумать только, провел в телевизоре сутки, а ему уже несколько раз угрожала смертельная опасность: во время вчерашнего перехода по джунглям, также неудачной переправы через пропасть и сейчас. Минимум три раза! За всю предыдущую – до-телевизионную – жизнь смертельная опасность угрожала мальчику только однажды, когда мама в течение недели лечила его от отравления. Хорошо, что врачи успели диагностировать аппендицит: Никитка тогда две недели провалялся в больнице с трубками, оставшимися после операции в животе. Но переправа через пропасть намного опасней аппендицита, даже сравнивать нельзя... Что-то случится дальше?

Тут Никитка вспомнил, что жизнь главных положительных персонажей подвергается в боевиках стольким смертельным опасностям – не за целые сутки, а за полторы минуты! – что пальцев не хватит пересчитать. С другой стороны, Никитка не главный положительный персонаж: он мальчик из реальной жизни, в этом телевизионном сериале пришлый. Дюваль Дювала говорит: стоит папе выключить телевизор, просто увидеть Никитку, как Никитка исчезнет, – вот в чем она, главная опасность!.. Кстати, почему за время, пока за напарниками гонялся медиазавр, «Айвы» не было видно? Неужели было нечего поснимать? Или не успела подлететь?.. Самое время выбираться отсюда.

Никитка выбрался из земляной воронки и, озираясь по сторонам, зашагал в направлении лагеря. Он надеялся, что Дюваль Дювала спасся и тоже вернется к лагерю, где остались боезапасы и провизия. Идти было близко – не заблудишься: гонясь за Никиткой, медиазавр проложил целую просеку из вывороченных деревьев и примятого кустарника, так что вскоре Никитка очутился на месте привала.

Вид поляны, в панике оставленной воздушными пехотинцами, не изменился: повсюду валялись разбросанные вещи, некоторые из которых были втоптаны в землю так не вовремя появившимся чудовищем. Никитка поднял огнемет и любовно прижал его к груди. Больше он с огнеметом ни за что не расстанется!

Решив дожидаться Дюваль Дювалу, мальчик уселся на землю и принялся за неоконченный завтрак, не пропадать же добру, в самом деле. Подобрав остатки еды, повеселевший Никитка принялся ждать, но спецназовец не появлялся.

Наступил день. Тропическое солнце парило вовсю. В джунглях, к которым Никитка уже попривык, слышались птичьи посвисты. Ничего, теперь у Никитки есть огнемет, и жареными попугаями он себя обеспечит, с голоду не умрет. Почему Дюваль Дювала не возвращается? Наверное, медиазавр загнал его далеко в джунгли или Дюваль Дювала загнал медиазавра далеко в джунгли, ну в общем, кто-то кого-то загнал в джунгли, и быстро не возвратится. Интересно, захватил ли спецназовец компас? Жарко. Искупаться, что ли? А если медиазавр растерзал спецназовца, что тогда делать Никитке? Выполнять задание? Как отыскать виллу доктора Чонга, да и зачем отыскивать? Допустим, Никитка отыщет виллу и перережет доктору Чонгу информационные каналы, как предлагал спецназовец, а дальше? Никитке надо попасть домой, а как попасть домой, совершенно не ясно. Последняя надежда на Егора с Денисом, а может, Дюваль Дювала что-нибудь присоветует, когда вернется. Все-таки Дюваль Дювала главный положительный герой, а главного положительного героя, да еще бойца штурмового подразделения воздушной пехоты «Дабл-Ю», так запросто без хлеба и соли не съешь, подавишься.

Никитка начинал всерьез тревожиться по поводу дальнейшей судьбы сотоварища, когда в одном из спецназовских ящиков раздались гудки, очень похожие на телефонные. Никитка подошел и из любопытства откинул у ящика крышку. В ящике была радиостанция – точно радиостанция. Никитка такую видел в каком-то фильме: черная с переключателями коробка, посередине телефонный диск с цифрами для набора номера, а сбоку трубка на шнуре. Наверное, звонит Дюваль Дювала: он застрелил медиазавра, добрался до телефонной будки и теперь хочет предупредить Никитку, что скоро появится.

Никитка схватил телефонную трубку с рычага и крикнул в нее:

– Алло, дяденька Дювала, это вы?

Это был не Дюваль Дювала.

– На связи... на связи... – услышал Никитка незнакомый монотонный голос.

– Алло, – произнес мальчик разочарованно.

– Есть слышимость, – обрадовались на том конце линии. – Связь установлена. Скорпион, отвечайте.

– Отвечаю, – ответил Никитка.

– Скорпион, это вы?

Никитка вспомнил, что его позывной – Скорпион. Дюваль Дювала предупреждал об этом перед тем, как свалиться в реку.

– Да, это Скорпион, – неохотно признался Никитка.

– Доложите обстановку.

Никитка вспомнил, как докладывают обстановку в информационных программах теленовостей. Посмотрел по сторонам, затем взглянул вверх.

– На небе солнечно. Облаков нет. Температура около тридцати градусов по Цельсию, только кто такой Цельсий, я не знаю. Но вода в реке холодная. Это оттого, что река горная: в горных реках вода всегда холодная, даже в жару.

В трубке помолчали. Потом захохотали.

– Понятно, Скорпион – защита от наружной прослушки... Командование интересуется, не выслать ли подкрепление?

Никитка недавно подкреплялся, но подумал, что подкрепление не помешает. В конце концов, припасы Дюваль Дювала могут и закончиться: неизвестно, сколько в ящике осталось провизии, а на жареных попугаях долго не продержишься. Мама говорила, что жареное вредно для печени. Короче, без мороженого в такую жару не обойтись.

– Высылайте, – согласился он.

– Сколько?

– Пачек пять. Или десять. Лучше шоколадного.

В трубке помолчали.

– Но почему именно шоколадного, Скорпион? Я вас правильно понял, именно шоколадного?

– Да, именно шоколадного, – подтвердил Никитка, больше все на свете любивший шоколадное мороженое. – В крайнем случае, крем-брюле. Только ванильного ни в коем случае, ванильное у меня есть.

И для верности добавил:

– Высылайте, а то не выживу.

В трубке замялись.

– Хорошо, Скорпион. Поднимем личные дела. Если не хватит, займем ванильного мороженого у братьев-десантников. Воздушные пехотинцы и десантники – братья навек. В общем, учтем ваши пожелания. Но согласитесь, довольно странный принцип для комплектования подкрепления. Хотя вам, безусловно, видней... Вам просто мороженое или в коробке? как поняли? коробку, спрашиваю, не прислать?

Никитка прикинул, что мороженое удобней сложить в коробку:

– В коробке.

– Одной коробки достаточно? Или прислать две?

– Если мороженое поместится в одной, пусть будет одна, – позволил Никитка.

– Все, сообщение принято. Квадрат можете не называть, мы засекли. Коробка прибудет через два часа, ждите... Удачи, Скорпион.

Зазвякали гудки отбоя.

Никитка повесил трубку на рычаг и задумался. То, что через два часа привезут шоколадное мороженое, обнадеживает. Знать бы еще, на чем привезут, и кто. Хотя неважно.

Мальчик сидел на корточках, смотрел на раскрытую радиостанцию и размышлял, очень напряженно размышлял. Что-то не давало ему покоя. Радиостанция – незаменимая вещь в джунглях: позвонил – и тебе привозят мороженое. Интересно, а если бы он попросил воздушной кукурузы или макарон по-флотски, привезли бы? А что если позвонить...  

Боясь передумать, мальчик схватил трубку и набрал номер: свой домашний номер. В трубке послышались длинные гудки – было незанято.

На первом же гудке трубку подняла мама. Это сразу сбило Никитку с мысли: он не думал, что мама пришла с работы, и предполагал, что трубку поднимет папа или кто-то из младших братьев. В этом случае следовало ожидать трех-четырех гудков, но трубку подняли на первом гудке – в результате Никитка самым непростительным и постыдным образом растерялся.

– Да?

Когда мама поднимала трубку, у нее был веселый, полный надежд голос. Мама надеялась, что звонит кто-нибудь из подруг, тогда вместо мытья посуды или хотя бы одновременно с мытьем можно будет часика полтора почесать языками.

– Мама?

Из веселого и полного надежд мамин голос превратился в удивленный и даже озабоченный:

– Никита, ты? Почему не дома? Ты где вообще? В школе? Что там делаешь?

– Нет, мама, я не в школе.

– А где тогда?

Никитка раздумывал, что ответить. Если рассказать всю правду, мама, конечно же, не поверит. К тому же, вдруг Никитка исчезнет? Пока ребенок не исчез, но пока мама и не догадывается, что Никитка звонит из телевизионных джунглей. Что же сказать маме? Попросить к телефону Егора с Денисом, чтобы все рассказать им? Нельзя – мама станет подслушивать.

– Мама, я...

Никитка вскрикнул от ужаса – прямо напротив него висела «Айва»: она была развернута экраном в его сторону, значит, с той стороны Никитка был виден и потому беззащитен. За экраном, в маленькой комнате, находился папа. Как и раньше, папа спал на софе – правда, на этот раз не был прикрыт газетой, но в любой момент мог открыть глаза и проснуться. Нет, от настырного телевизора следовало как можно скорей прятаться, иначе жди беды! Медлить нельзя.

– Я у приятеля, мама! Не волнуйся, скоро приду! – заорал Никитка и кинул трубку на рычаг.

Он не сообразил, что орет не только в трубку, но и в телевизор. Если бы папа не спал, то увидел в телевизоре Никитку, в маскхалате и с огнеметом на плече. Никитка, как ни в чем не бывало, проорал в трубку, чтобы мама не беспокоилась – он сейчас у приятеля, и бросился прочь из кадра.

Мальчик проорал в телевизор так сильно, что его крик услышала находившаяся на кухне мама. С одной стороны, Никитка проорал ей в телефонную трубку, так что мама поежилась и отодвинула трубку подальше от уха, но точно такой же крик донесся из маленькой комнаты, в которой работал телевизор, ведь Никитка кричал и в телевизор одновременно. Этого мама понять уже не могла. По здравому размышлению она решила, что Никитка с такой силой проорал в телефонную трубку, что у нее зазвенело в обоих ушах, а телевизор в маленькой комнате здесь не при чем. Хорошо, что подумала, иначе несдобровать Никитке. На всякий случай мама распорядилась из кухни:

– Мишка, сделай звук потише, – и успокоилась.

Как папа называл маму Татьяной, так мама называла папу Мишкой, потому что его так звали, но чаще она называла папу – отец. Это потому, что папа был отцом своих сыновей.

Папа, разбуженный сначала Никиткиным, а потом маминым криком, заворочался и завздыхал.

Никитка, рванувшийся от «Айвы» в сторону, догадался схватить маскировочное покрывало, расстеленное тут же в качестве подстилки для завтрака, и накрыться им с головой. «Айва» не отвязывалась: что в Никитке, прикрытом маскировочным покрывалом, было интересного для съемки, уму непостижимо.

«Чтобы ты... поскорей улетела», – тосковал Никитка, сидя в укрытии.

Немного посидев, он раздвинул в маскировочном покрывале тоненькую щелочку и опасливо заглянул в нее. Такого он не ожидал: сначала Никитка подумал, что в глазах у него двоится, и покрутил головой, но картинка не исчезла.

Теперь Никитку караулил не один, а целых два телевизора, оба шиворот-навыворот. Этого не доставало! Никитке показалось, что второй телевизор возник на его глазах, прямо из воздуха: сначала ничего не было, потом воздух загустел и из загустевшего воздуха сформировался второй телевизор навыворот. Одним телевизором была знакомая мальчику «Айва», но откуда взялся второй? Второй телевизор напоминал «Айву», хотя оперение у него было погрубей: транзисторы покрупнее и стеклянных ламп среди этих крупных транзисторов торчало побольше.

Взглянув на экран второго телевизора, Никитка догадался, откуда электроприбор взялся: это был «Горизонт», телевизор из большой комнаты. Мальчик догадался потому, что на экране «Горизонта» отображалась большая комната, с диваном и двухэтажной кроватью – на диване по ночам спал Егор, а Никитка с Денисом занимали кровать: нижний этаж кровати по ночам занимал Денис, а на верхнем этаже спал Никитка. Никитка среди братьев был старшим и, если бы ночью случайно упал со второго этажа и разбился, мама с папой расстроились бы не так сильно.

Посреди большой комнаты... Ну конечно, как он мог позабыть! Денис с Егором пришли с продленки, и теперь посреди большой комнаты Егор строил из кубиков экстравагантное сооружение – спортивный стадион или космический космопорт, что-то вроде того. Полуобернувшийся Денис стоял возле телевизора и, плечом закрывая Никитке обзор, спрашивал у Егора:

– Переключим на мультики? Еще рано. Мама заругается.

– Пусть работает. Они скоро начнутся.

Правильно: если Никитка видит «Горизонт», значит, близнецы включили «Горизонт» – чтобы посмотреть мультики. Но мультики должны начаться по другой программе. Словно подтверждая Никиткину догадку, Денис развернулся к экрану телевизора и, в поисках нужного, принялся щелкать каналами.

Щелк, щелк, щелк, щелк!

Вам случайно не приходилось находиться в телевизоре в момент, когда переключают каналы? Если нет, вы представить не можете, что происходит. Ощущение такое, словно вас окунают то в холодную, то в горячую воду, для разнообразия вытаскивая наружу каждый раз в новом месте Мирового океана. Никитка, наблюдая за переключениями в тоненькую щелку маскировочного покрывала, захлебывался от мельтешения перед глазами и не успевал соображать. Щелк! Круглая сцена, обставленная со всех сторон синего цвета стульями. Щелк! Искаженное волевым усилием лицо боксера, бьющего поддых сопернику. Щелк! Смазливая ведущая, зачитывающая текст по расположенному напротив монитору. Щелк! Бронетранспортер, окатывающий водяной струей кричащую толпу. Щелк!

В какой-то момент мельтешение перед Никиткиными глазами прекратилось – по всей видимости, Денис переключился на нужный канал. Можно перевести дух.

Перевести дух Никитка мог только относительно, потому что во время переключений с мальчиком что-то произошло. Такого необычного ощущения Никитка не испытывал никогда в жизни. Дело в том, что Никитка раздвоился: из одного мальчика образовалось два. Правда, ни одна из Никиткиных половин не догадывалась о существовании другой, поскольку они оказались разъединены.

В раздвоении мальчика не было ничего невероятного, если вспомнить, что Денис переключил на новый канал только один телевизор – «Горизонт», а «Айва» в папиной комнате продолжала показывать тот сериал, что раньше. Таким образом, Никитку показывало сейчас два телевизора по разным программам: Никитка-Один оставался в телевизионном сериале, а Никитка-Два стараниями Дениса оказался заброшен невесть куда, в совершенно другую телепередачу.

Нет, ну вы могли себе такое представить?