Эпизод девятнадцатый: В полете на вертолете

Никитка ни разу в жизни не летал на вертолете, и на самолете тоже. И правильно делал, потому что слишком опасное это занятие. Несмотря на умелое управление сержанта Джонсона, машину бросало в воздушных потоках, как надувной матрас в штормовую погоду.

Никитка-Один, боясь вывалиться в открытую дверцу, изо всех сил держался за специальный металлический поручень, прикрепленный изнутри к бокам вертолета.

– Какой курс, Скорпион?

Никитка-Один подумал и сказал:

– Квадрат Эйч-пятнадцать.

Как вы помните, Дюваль Дювала в качестве места дислокации называл именно этот квадрат, вот Никитка-Один и решил в него передислоцироваться.

Кружась по спирали, они поднимались выше и выше. При этом джунгли были не только внизу, но и сбоку –  оттого что вертолет пытался обогнуть скалистую гряду, с которой обрушивался водопад, тот самый, который Никитка с Дюваль Дювала вчера вечером форсировали.

Водопад, если наблюдать его со стороны, представляет собой исключительно красивое зрелище. Массивные струи речной воды обрушиваются вниз: когда вертолет подлетает к водопаду поближе, можно высунуться в вертолетный проем и зачерпнуть воду руками. Почти отвесная скала, с которой падает вода, поросла редким кустарником. На скале свили гнезда многочисленные птицы. Лопасти вертолета вспугивают их, и птицы кружатся возле гнезд, оберегая от непрошенного вертолета голосящее потомство. Некоторые из птиц занимаются рыбной ловлей: приглядевшись к потоку, они выхватывают падающую вместе с водой рыбу и перетаскивают добычу в гнезда.

Вертолет преодолел скалу и завис над рекой, недолго повисел на месте и устремился вдоль по течению. Теперь десантники, покачиваясь вместе с вертолетом из стороны в сторону, стремительно неслись между обрывистыми берегами. Вертолету приходилось следовать непредсказуемым реччным изгибам, в противном случае он мог врезаться в берег и разбиться. Только Никитка-Один подумал, что скоро должен показаться оборвавшийся под ним с Дюваль Дювала пешеходный мостик, как мостик показался. С какой высоты воздушные пехотинцы падали!

Жалкие остатки мостика, свисающие по обеим стороны реки, промелькнули и остались позади, а они продолжали лететь. Путь до квадрата Эйч-пятнадцать был неблизкий.

Прислушавшись, Никитка-Один различил слабое жужжание, но долго не мог понять, в чем дело. Сначала он думал, что жужжит какая-то деталь в вертолетном моторе, но потом пришел к выводу что жужжание раздается намного ниже. Он понял это в тот момент, когда тень от вертолета неожиданно вильнула в сторону, хотя вертолет двигался равномерно: это была вовсе не тень, а огромный шмелиный рой, по неизвестной причине следовавший за вертолетом. Возможно, шмели летели за находившемся в вертолете шоколадным мороженым.

Жужжание нарастало, но отчего-то не беспокоило Никитку-Один. Казалось, стоит вертолету влететь в огромный рой, как шмели мигом всех искусают, так что живого места не останется, однако с огнеметом за плечами Никитка-Один не боялся – наоборот, казался себе лихим и уверенным. Он был командиром элитного десантно-спецназовского подразделения. Вы в его годы командовали элитным десантно-спецназовским подразделением? Разумеется, не командовали... то-то и оно.

Под бравурное шмелиное жужжание вертолет свернул с русла и понесся над непроходимыми джунглями. Джунгли с высоты птичьего полета казались не такими, как с земли: вВот бамбуковая роща, тянущая к солнцу узкие острые листья, вот неправдоподобно могучие баобабы, каждый из которых образует отдельный перелесок, вот стадо слонов, вспугнутое невидимым хищником, затопало сквозь джунгли, не разбирая дороги.

– Приближаемся, сэр.

Они приближались к таинственному квадрату Эйч-пятнадцать. Теперь Никитка-Один и сам увидел: на возвышающейся посреди джунглей одинокой скале виднелись созданные человеческой рукой постройки. Никитка-Один узнал их, едва взглянул: это была вилла матерого фармацевтического террориста доктора Чонга, пошедшего на преступление против человечества ради своих корыстолюбивых планов. Скала была обнесена оградой, внутри которой располагалась ферма по разведению медиазавров. Рядом возвышались постройки – вероятно, вспомогательные здания.

– Прикажете десантироваться, сэр?

Если они прилетели, отчего не десантироваться? Вот только подходящую площадку для десантирования надо найти, не может же сержант Джонсон посадить вертолет прямо в непроходимые джунгли? Но если сержант Джонсон предлагает десантироваться, ему виднее – он десантник, в конце концов. Наверное, присмотрел посадочную площадку и теперь спрашивает разрешения у командира.

– Десантируйтесь, – разрешил Никитка-Один.

Десантники, сверкая ослепительными зубами на шоколадных лицах, принялись нацеплять на спины рюкзаки, до этого лежавшие в вертолете. Нацепив, десантники выстроились в ряд, пошатываясь от резких колебаний вертолета.

– Место встречи – гигантская секвойя в трех милях к северо-северо-западу от виллы. На первый третий пошел, – щелкнул пальцами сержант Джонсон.

Шоколадные машины для убийства принялись сигать из вертолета. Теперь Никитка-Один понял, что за плечами у них были не рюкзаки, а парашюты: парашюты раскрывались в воздухе и планировали вниз, медленно относимые ветром.

– Сержант... сержант... – заторопился Никитка-Один, чего-то явно недопонимая и теперь силясь понять. – А как же вертолет?

– Зачем вертолет, сэр, если мы долетели? – ответил сержант Джонсон, покидая пилотское кресло и тоже выпрыгивая с парашютом. – Счастливого приземления, Скорпион, – добавил сержант, уже находясь в воздухе, но по инерции продолжая отдавать честь.

Скорпион, прозревший-таки относительно десантирования, остался в неуправляемом вертолете.

Самое неудобное в неуправляемом вертолете –  то, что каждую минуту грозит начаться неуправляемое падение. Если неуправляемое падение начнется и вертолет свалится в штопор, даже самый искусный пилот не сможет спасти машину, особенно если искусный пилот из нее уже десантировался. Самое время делать ноги.

Когда говорят «самое время делать ноги», это значит, пора спасаться. То, что сержант Джонсон не сообщил Никитке-Один, как тому надлежит спасаться, объяснялось уверенностью сержанта, что Никитка-Один выпрыгнет вместе с остальными десантниками. Значит, нужно искать парашют... искать где? Они поднялись в воздух в такой спешке, что вещи Дюваль Дювала – среди них был, наверное, и парашют – остались на поляне. Хотя Никитка-Один не знал, был ли у Дюваль Дювала парашют: наверное, был, а может, и не было – ведь Дюваль Дювала не был десантником, а воздушным пехотинцем. Интересно, полагаются ли воздушным пехотинцам парашюты? Или воздушным пехотинцам полагается десантироваться без парашютов?..

Неуправляемый вертолет начал подозрительно крениться набок: он куда-то по привычке устремлялся, но полет уже приобрел непоправимо извилистый характер. Никитка-Один понимал, что еще минута, и вертолет врежется в скалу, на которой располагалась вилла доктора Чонга.

С этой стороны дела обстояли неплохо. Если вертолет снесет виллу доктора Чонга, это можно будет приравнять к перекрытию финансирования или хотя бы к перерезанию информационных каналов – тогда операция благополучно завершится и Никита-Один сможет отправиться домой. С другой стороны, перерезать информационные каналы ценой собственной жизни Никитка-Один не хотел, потому что – кто же тогда вернется домой? Объяснить маме, зачем залез в вертолет, он никогда не сможет… Куда, куда, черт побери, девался проклятый парашют?

Тут Никитка-Один вспомнил про оставленного на земле пилота. Возможно, парашют найдется в пилотской кабине? Вряд ли пилот, несмотря на серьезность ситуации, убежал в кусты вместе с парашютом.

Действительно, под сиденьем пилота, вместе с лосьоном для бритья и кремом от комаров, отыскался настоящий парашют. Никитка-Один сразу понял, что этот тяжелый рюкзак именно парашют – точно такие рюкзаки были у десантников. Если это не парашют, Никитке-Один все становилось глубоко безразлично, поэтому мальчик предпочел думать, что нашел именно парашют. Как вы скоро убедитесь, он почти не ошибся.

При помощи лямок Никитка-Один нацепил парашют на спину. Правильно ли нацепил – там видно будет. Пора было прыгать.

Вертолет почти подлетел к скале и Никитка-Один, зажмурив от страха глаза, сиганул вниз. Тут же выяснилось, что ребенок надел парашют вверх ногами: когда купол парашюта раскрылся, Никитка-Один повис не как полагается, а именно вверх ногами. Если бы парашют был надет правильно, парашют раскрылся бы над Никиткиной головой, а так парашют раскрылся над Никиткиными ногами.

На самом деле спускаться на парашюте вверх ногами не очень страшно. Когда спускаешься на парашюте вниз ногами, понимаешь, на какой высоте находишься, и невольно пугаешься, а когда спускаешься на парашюте вверх ногами, то, смотря себе под ноги, видишь только раскрытый купол парашюта. А что в раскрытом куполе парашюта страшного? Ничего страшного – Земля находится не внизу, а вверху: ты не висишь над землей на невероятной высоте, а земля сама медленно опускается тебе на голову.

Из нестрашного положения «вверх ногами – вниз головой» Никитка-Один увидел, как продовольственный вертолет, промахнувшись мимо виллы доктора Чонга, врезался в скалу и взорвался ослепительным желто-красным пламенем.

Видели, как красиво взрываются вертолеты в американских боевиках – только в американских боевиках, не в наших? В наших боевиках вертолеты взрываются скучно: если быть точным, они или вовсе не взрываются, или на бреющем полете залетают за ближайший холм, откуда доносится взрыв. Вскоре из-за холма выкатываются клубы черного дыма, и главному положительному герою сообщают, что вертолет потерпел катастрофу. Хотя на самом деле никакую не катастрофу, а благополучно приземлился на аэродроме, расположенным за этим самым холмом – Вам-то об этом хорошо известно. А в американских боевиках при взрыве преобладают желто-красные цвета, и обломки со свистом пролетают мимо экрана. Самым крупным обломком обычно оказывается вертолетный хвост, а вертолетная кабина разлетается на множество мелких вспыхивающих в воздухе частей. Развалившись от удара, вертолетная кабина некоторое время красиво догорает, и отблески пожара пляшут в зрачках уцелевших положительных героев. В некоторых американских боевиках если и есть на что смотреть, так это на врезание вертолетов в скалы и небоскребы, в которых засели террористы, а больше в американских боевиках смотреть не на что.

К огромному своему огорчению, досмотреть, как догорают обломки вертолета, Никитка-Один не успел – неожиданно подлетевшая земля изо всех сил ударилась об его детскую голову. Порадовавшись, как быстро подлетела земля, мальчик на мгновение отключился.