3. Терапевтический центр «Хронос»
На следующее утро я был в терапевтическом центре «Хронос».
– Решили воспользоваться нашими услугами? – спросил консультант с лицом, счастливым как вымытая тарелка.
Я тоскливо кивнул.
– Центр «Хронос» сделает все возможное для вашего излечения и удовольствия. Куда предпочитаете отправиться?
– Хотелось бы взглянуть на издевательства жестоких рабовладельцев над непокорными рабынями, – прошептал я, зажимая вспотевшими ладонями рекламный файл, подаренный районным психургом. – Надеюсь, это поможет.
– Предварительная запись на непокорных рабынь закончилась в июле. До следующего года не планируем, к сожалению. Будете ждать?
Я отказался: двухмесячного ожидания мои нервы не выдержали бы.
– Тогда Варфоломеевская ночь?
– В настоящий момент Варфоломеевская ночь недоступна. Закрыта на ремонт.
– Что же вы можете предложить? – задрожал я при мысли, что не получу желаемого излечения.
– Сейчас посмотрим, – сказал консультант и полез в компоузер. – Вот, могу предложить Южную Америку XVI века, – сообщил он, вылезая из компоузера* и отряхиваясь. – Ядовитые гады, кровососущие москиты, плотоядные рыбы и каннибалы. Крайне перспективный для терапевтических целей маршрут. Скидка два процента при направлении лечащим психургом.
– Беру! – вскричал я, боясь, как бы и эта перспективная точка вскоре не оказалась недоступной.
– На какой период?
– Как можно дольше. Чтобы поправиться наверняка, – добавил я тихо.
– Максимальный срок восемь месяцев.
И консультант назвал цену, от которой я вывалился из офисного кресла.
– А нет ли чего подешевле?
После внимательного ознакомления с прейскурантом я решил, что недели будет достаточно.
– Итак, одна неделя в конечной точке и неделя в промежуточной.
– В какой, извините, точке?
– Промежуточная хроноточка, – пояснил консультант, – находится на половинном расстоянии от конечной точки. Если вы отправляетесь в Южную Америку XVI века, вам для возвращения обратно придется сначала очутиться где-то… сейчас скажу… в начале XXI века на территории… принимая во внимание вращение Земли… да, на территории Среднерусской возвышенности. Мы переправим вас в Южную Америку XVI века, а потом придется неделю ожидать на Среднерусской возвышенности XXI века, пока вас не засосет обратно в настоящее.
– А нельзя ли засосаться из Южной Америки сразу обратно? – попросил я.
– Сразу не получится. Слышали о кессонной болезни, которой подвержены водолазы? Если водолаза слишком быстро поднять с глубины, у него в крови образуются пузырьки. Кровь закипит, и человек умрет. Для того, чтобы избежать кессонной болезни, человека приходится поднимать с глубины медленно, с промежуточными остановками. Точно так же происходит при возврате из прошлого: отправить- человека в прошлое мы можем мгновенно, а возвращать приходится постепенно, чтобы не навредить здоровью. Такова используемая нами современная технология.
– Ну… хорошо. Если такова современная технология… Вот только… – замялся я, желая лучше сформулировать мысль. – А вдруг я сделаю что-то такое, что изменит ход мировой истории? Ненамеренно, разумеется. Но все-таки…
Консультант привычно улыбнулся.
– Насмотрелись голоматографических фильмов о путешествиях в будущее? Это все вранье, что там голоматографируют**. Можно ли съездить в прошлое и убить свою бабушку, находящуюся в младенческом возрасте, а потом никогда не родиться? Уверяю вас, нельзя. То есть съездить в прошлое и убить свою находящуюся в младенческом возрасте бабушку можно, но это не значит, что вы никогда не родитесь. Возвратившись в настоящее, вы обнаружите, что убитая была вам вовсе не бабушкой, а какой-то посторонней женщиной, и вы об этом всегда знали, а вообще в настоящем абсолютно ничего не изменилось. Эффект кругов на воде. От брошенного в воду камня разойдутся круги, но рано или поздно они прекратятся, и водная поверхность приобретет первоначальный вид. Так что уверяю вас: что бы вы не совершили в Южной Америке XVI века, на будущем это не отразится. Изменить будущее возможно лишь из настоящего, но не из далекого прошлого.
Ужаснувшись тому, как запросто консультант рассуждает об убийстве собственной бабушки – и это-то в наш гуманистический век, когда убийство любого живого существа немыслимо, – я поставил лазерную подпись на договоре.
– Когда желаете начать лечебный курс?
– Чем быстрее, тем лучше.
– Вот обходной файл. Проследуйте по списку, как в нем указано. Когда пройдете все кабинеты, возвращайтесь ко мне. Завтра мы вас отправим.
Уже второй день я только и делал, что заполнял обходные файлы.
Первым в списке значился кабинет лингвистической маскировки.
Я робко постучал.
– Войдите, – раздался девичий голосок.
Девушка была симпатичная, в белоснежном халатике. При мысли о том, что я заживо сварил ноябрьскую муху, а мог бы, отвались у кофеварки защитный кожух, разрезать напополам такую вот симпатичную девушку в халатике, мне стало дурно.
– Где ваш обходной файл? Передайте его мне, пожалуйста.
Я передал девушке обходной файл.
– Закатайте рукав, больной, – попросила девушка после того, как внимательно изучила документы.
Пока я закатывал рукав, симпатичная девушка готовила впрыскиватель.
– А это обязательно?
Девушка улыбнулась.
– Разумеется, обязательно. Как же вы станете общаться, если ничего не впрыснуть?
– А что вы мне впрысните? – спросил я для очистки совести.
– То, что полагается: язык тупинамба и язык Среднерусской возвышенности, – поскольку вы направляетесь сначала в Южную Америку, а затем на Среднерусскую возвышенность.
– А если ваши коллеги промахнутся и отправят меня в другое место? – спросил я.
Я спросил, только чтобы поговорить с ней. Разговоры с симпатичными девушками действуют на меня успокаивающим образом.
– У нас такого не случается, – строго ответила она. – Не отвлекайтесь, больной, вы мешаете мне работать. Вот сейчас ошибусь и впрысну вам вместо языка Среднерусской возвышенности бельгийский***, с кем тогда на своей Среднерусской возвышенности болтать будете?
Симпатичная девушка взяла впрыскиватель и влила в него раствор из двух скляночек, одной с жидкостью розового цвета, а вторую с жидкостью зеленого цвета. Затем поднесла впрыскиватель к моему локтю и нажала пуск.
– Ой! – ойкнул я.
– Прекратите гримасничать, больной, это не больно. Теперь сосчитайте до десяти.
Я сосчитал до десяти.
– А теперь еще раз, на языке Среднерусской возвышенности.
Я, к своему удивлению, сосчитал до десяти на языке Среднерусской возвышенности: раз, два, три, четыре и так далее.
– А теперь на языке тупинамба.
– Раз, два, три…
– Дальше, больной.
– Дальше не получается.
Девушка в халатике ахнула и кинулась к скляночкам: перепроверять. Затем – видимо, недовольная результатом, – к компоузеру, в который погрузилась верхней половиной туловища. Когда симпатичная девушка вылезла из компоузера наружу, ее недовольный вид показывал, что я напрасно морочу ей голову.
Она так и сказала:
– Что же вы, больной, мне голову морочите? В языке тупинамба есть только три первых цифры, а последующих нет. Ну-ка, попробуйте еще раз.
– Раз, два, три, много, много-много, много-много-много****… – начал считать я на языке тупинамба.
– Свободны. Приятного вам перемещения во времени.
Следующим кабинетом значилась реквизиторская.
В реквизиторской – увы, увы! – командовала не симпатичная девушка, а мрачного вида бородатый мужчина.
– Размер какой? – спросил он, даже не заглянув в мой обходной файл.
– Не знаю.
– Сорок пятый, – определил мужчина на глаз и протянул мне полупрозрачный браслет.
– Надеть? – спросил я.
– Наденьте и никогда не снимайте, – приказал реквизитор. – Гасит любое враждебное проникновение начиная с полутора метров.
Я надел браслет и повертел рукой.
– Ничего не чувствуете?
– Нет, не чувствую.
Слова плохого не говоря, бородатый реквизитор схватил со стола увесистую дубинку, размахнулся и со всей дури шмякнул меня по голове. Несмотря на то, что реквизитор шмякнул старательно и с размаху, дубинка при приближении к моей голове как бы застряла в воздухе и остановилась, так что бьющий едва не потерял равновесие.
– Вроде работает, – с сомнением сказал мужчина и отложил дубинку в сторону.
– А если бы не сработало? – поинтересовался я.
– Чего бы ей не сработать? – ответил мужчина вопросом на вопрос.
– А режущим оружием возьмет?
– Режущим не возьмет.
– А из огнестрельного оружия? Проверять будем?
Я спрашивал, а сам поражался тому, что выговаривает мой язык. Режущее оружие, огнестрельное оружие… Разве может кому-то придти в голову применить оружие против себе подобного разумного существа?! Умом я понимал – может, но моя воспитанная в гуманистических традициях натура содрогалась.
– Нечего здесь проверять. Никаким огнестрельным оружием нашу защиту не пробить.
– А лазерным?
– Только если поставить его на полную мощность…
Кажется, я побледнел.
– Да ведь в прошлом никакого лазерного оружия нет, так что не волнуйтесь понапрасну. Вот оставшийся инвентарь. Документы и одежда, соответствующие… – мужчина все-таки заглянул в обходной лист, – Среднерусской возвышенности XXI веке. И еще деньги – на случай, если захотите сувениров приобрести. Кроме того, в промежуточной точке вам придется снять квартиру…
Подумать только, когда-то люди пользовались деньгами!
– А это джипиэска, – продолжил бородач, протягивая черный приборчик – С ее помощью сориентируетесь, когда прибудете в конечную точку. В конечной точке центром «Хронос» оборудован кэмпинг для наших туристов. Обслуживающего персонала в кэмпинге нет, дорого содержать, но все необходимое для проживания имеется. А вот и ваш хронотоп*****, кстати.
Реквизитор сдернул покрывало со стоящего в углу агрегата.
– Сколько ему лет? – поразился я конструкции.
– Не так много, – ответил мужчина сдержанно. – Вы на царапины не глядите, это маскировка. Соответствует техническому уровню Среднерусской возвышенности XXI века. А в Южной Америке XVI века по барабану, на чем летать – в те времена летательных аппаратов еще не изобрели. Хронотоп передвигается не только во времени, но и в пространстве, в горизонтальном и вертикальном направлениях. А теперь залезайте в кабину и осваивайтесь. Нет, не на заднее, а на левое переднее сиденье.
Я не без труда забрался в кабину и устроился на левом переднем сиденье, причем в живот мне уперся полированный руль, обернутый в кожаную сосиску с застежками, а колени непроизвольно приподнялись до уровня подбородка.
– И как этим управлять?
– Вам что, не впрыснули инструкцию по управлению хронотопом? – изумился реквизитор. – О чем они там, в кабинете лингвистической маскировки, думают? Бегите обратно и срочно произведите впрыскивание. Без очереди.
И бородач сделал пометку в моем обходном файле.
Не без удовольствия я вторично посетил кабинет с симпатичной девушкой, а через несколько минут, почесывая вторично уколотое место, зато полностью обученный управлять хронотопом, стоял перед прежним консультантом.
– Все кабинеты прошли?
– Все.
– Ждем вас завтра в девять, со сменой белья, – сказал консультант. – Утром ничего не ешьте и не пейте, а то стошнит.
Завтра начнется лечение – я отправлюсь в Южную Америку XVI века. При мысли о предстоящем терапевтическом курсе мне становится значительно, значительно легче. Воспоминание об убитой ноябрьской мухе как бы отдаляется и уменьшается в размерах.
Комментарии:
полез в компоузер… сообщил он, вылезая из компоузера* – сначала я подумал, что компоузер – это компьютер будущего, но потом, когда прочитал, что консультант вылез из компоузера, отряхиваясь, понял, что ошибся. Что это за компоузер, из которого можно вылезти и отряхнуться, установить не удалось.
насмотрелись голоматографических фильмов о путешествиях в будущее? Это все вранье, что там голоматографируют** – несомненно, так в будущем станут называть объемный кинематограф. Сейчас его называют кинемограф в формате 3D, а в будущем станут называть: голоматография, – вероятно, посредством совмещения слов «кинематограф» и «голограмма».
вот сейчас ошибусь и впрысну вам вместо языка Среднерусской возвышенности бельгийский*** – симпатичная девушка ошибается: бельгийского языка не существует. Бельгийцы разговаривают на французском, немецком или голландском языках, а не на бельгийском. Бельгийцы не изобрели бельгийский язык, потому что ленивые.
раз, два, три, много, много-много, много-много-много**** – как вы помните, уважаемые дети, Пицикотль измерял время в много-много лун и измерял расстояние в много-много шагов. Теперь вам понятно, почему? Потому что в языке тупинамба есть только три первых цифры, а последующих нет.
хронотоп***** – машина времени.