9.

Федеральное пенитенциарное заведение № 22, Колумбус. Двое заключенных – № 41557 и № 20331 – в тюремной камере.

Заключенный № 41557 (в приступе отчаяния): Черт подери! Черт подери! Черт подери!

Колотит ногой по бетонной стене.

Не могу больше здесь оставаться, в этих душных стенах! Такое ощущение, будто засунул голову в барсучью нору.

Заключенный № 20331: Смирись, Эль, как-никак это твой новый дом. 

41557: Нет, старина, мой дом не здесь, а среди зарослей чапараля. Продираться на караковой кобылке сквозь кактусовые колючки или караулить поезд, заранее прикидывая, какую добычу даст почтовый вагон – вот где моя настоящая родина, а не в этой душегубке. Послушай, дружище, а нельзя ли нам вырваться на свободу?

20331: Не советую, Эль. Один парень попробовал – попытался пролезть по вентиляционной шахте, да его повязали. Рассказать, докуда он долез, бедняга не успел, потому как его заколотили палками до смерти. Знаешь, Эль, в тюремном подвале есть специальная комнатка, со стойкой, к которой прикручивают ремнями, и желобком для стекания крови. Когда из тебя примутся вышибать дух, живым из этой комнаты ты уже не выберешься. Никому еще не удавалось. 

41557: Проклятие, что же мне делать?

20331: Помалкивать, Эль, помалкивать, раз уж сюда попался. В Колумбусе лучше всего помалкивать, тогда есть надежда выйти отсюда живым.

41557: Я не выдержу столько времени, ничего не делая!

20331: Тогда пиши мемуары. Здесь многие так поступают. Мемуары писать можно, начальник тюрьмы разрешает.

По тюремному коридору, под присмотром назирателя, продвигается раздатчик с тележкой. Он останавливается через каждые несколько шагов, передавая что-то внутрь камер. Останавливается и перед камерой с заключенными № 41557 и № 20331. На груди раздатчика красуется тюремный № – 30664.

Заключенный № 30664: Каждому по две таблетки. Средство от малярии.

При звуках знакомого голоса заключенный № 41557 вздрагивает.

41557: Билли, ты?

30664: Боже мой, это вы, полковник?

Заметно смущается.

41557: Билли, Билли, как же я рад тебя видеть!

Бросается к решетке.

30664 (испуганно): Тише, полковник, ради всего святого! Не привлекайте внимания охранника, иначе нам обоим плохо придется.

41557: Не думал встретить тебя в таком месте.

30664 (заливаясь краской): Да, полковник. В Гондурасе меня считали честным человеком. Но присяжные решили иначе.

41557: Плевать на присяжных, Билли. Им попросту стало стыдно, что они не могут отличить честного человека от проходимца, вот и упрятали вас за решетку, подальше от своей свербящей совести… Но расскажите о себе, Билли. Как вы здесь устроились? 

30664: Мне повезло, я работаю в тюремной аптеке.

Склоняется к тележке, создавая видимость, будто что-то в ней ремонтирует.

Давно вы попались, полковник?

41557: С неделю, гром и молния! Фараонов было слишком много, чтобы у меня был хотя бы единственный шанс отбиться. 

30664: Правильно, иначе я бы вас давно увидел. Я каждую неделю развожу по заключенным лекарства.

41557 (приникая к решетке): Послушай, дружище Билли, никогда ни о чем тебя не просил, а сейчас попрошу. Нельзя ли мне устроиться к тебе помощником? Еще неделя в этой камере, и я сойду с ума. Ты ведь занимаешься своими склянками и пипетками, и тюремный  распорядок не для тебя писан, не так ли?

30664 (в раздумии): Не уверен… Взять помощником человека, у которого нет навыков провизорской работы, мне не позволят. Но я попробую что-нибудь придумать, полковник… Кажется, в почтовом отделении освободилось вакантное местечко, так я попытаюсь вас туда пристроить. Раз вы грабили почтовые вагоны, у вас должна быть профессиональная тяга к почтовому делу. Почерк у вас сносный?

41557: Будет сносный, было бы местечко потеплей. Куда угодно, лишь бы из этой гнилой дыры! Ах, Билли, Билли…

30664: Тише, надзиратель что-то заподозрил. Я сделаю все, чтобы вытащить вас отсюда. Обещаю.

Медленно переезжает с тележкой к следующей камере.

(Громко). Каждому по две таблетки. Средство от малярии.

41557: Билли, а как с вашей женой?

30664: Она умерла… Каждому по две таблетки. Средство от малярии. 

Заключенный № 41557 отходит от решетки. Ободренный надеждой, меряет шагами узкое пространство камеры.

20331: Что, Эль, хорошего человека встретил?

41557: Да, хорошего человека, хорошего человека…

20331 (завистливо): Бывает.

41557: Когда-то мы с Билли чуть не стали совладельцами банановых плантаций размером с половину Флориды. Потом, правда, не выгорело.

20331: Знаешь, Эль, тюрьма многих ломает, и не таких ковбоев как твой Билли. Он в самом деле замолвит за тебя словечко начальнику, как думаешь?

41557: Билли? Да он за меня в лепешку расшибется, я же этому парню жизнь спас. Дело было так… 

Тюремная камера расплывается, превращаясь в нарядную бальную залу. Всюду танцуют роскошные пары, между которыми снуют быстроногие официанты. По виду гостей и официантов можно заключить, что это одна из стран Центральной Америки. Так оно и есть – это Мексика, какое-то торжественное мероприятие в доме мексиканского губернатора. Портер и Дженнингс у барной стойки, в одинаковых костюмах – беседуют за бокалами крепкого напитка. Мимо беседующих проносится великолепная пара: горячий испанский кабальеро ведет очаровательную мексиканскую синьориту.

Дженнингс: Какие женщины, Билли, вы только посмотрите! Ставлю тысячу долларов с ближайшего железнодорожного ограбления, что та синьорита на вас посмотрела.

Портер: Не искушайте меня, полковник.

Та же пара снова проносится мимо них. На этот раз с плеч девушки спадает мантилья, как раз напротив Портера. Тот подхватывает драгоценную пропажу, ища глазами ускользнувшую в вальсе девушку.

Дженнингс: Я же предупреждал, недотрога. Это аванс.

Музыка прекращается.

Портер: Пойду верну утерянное.

Дженнингс: Билли, а вы сумеете правильно распоряди...

Но Уильям уже направляется к синьорите, оставшейся без мантильи. Дженнингсу видно, как его друг подходит к даме, галантно кланяется и возвращает пропажу.

Боже мой, что он делает? Неужели он не знаком с принятыми в Мексике правилами приличия? Надо было вручить мантилью партнеру, чтобы он передал ее девушке! Ах, Билли, Билли…

Портер (возвращаясь): Такая милая девушка, полковник. 

В тот же момент перед друзьями вырастает разгневанный испанский кабальеро, партнер очаровательной синьориты по танцу.

Испанец (высокомерно): Синьор, вы нанесли мне тяжкое оскорбление. Эта синьорита – моя невеста.

Портер: Право слово, я не намере…

Испанец размашисто бьет Портера кулаком по лицу и не торопясь отходит. Дамы ахают, некоторые от неожиданности визжат. Портер стирает кровь с разбитого носа. Покраснев от унижения, подбегает к удаляющемуся испанцу и неловко толкает его в спину. Испанец падает и тут же оборачивает к врагу искаженное гневом лицо.

Испанец: Caramba!

Выхватывает из-под одежды кинжал и набрасывается на Портера. Дженнингс, не колеблясь ни секунды, стреляет с бедра, и голова испанца взрывается красными брызгами. Дамы визжат уже по-настоящему и падают в обмороки.

Дженнингс: Билли!

Портер (потрясенно): Полковник, вы его убили!

Дженнингс: Извините, Билли, у меня не оставалось выбора: либо я пристрелю испанца, либо испанец проделает в вас дыру величиной в Ниагарский водопад. Я предпочел оставить в живых вас. Все-таки вы мой приятель, да и привязался я к вам за время скитаний, черт вас подери… Лучше бы нам поторопиться, пока здешние синьоры не опомнились.

Хватает оцепеневшего Портера за шиворот и выволакивает из залы, другой рукой предупредительно размахивая револьвером. Краски мутнеют, все расплывается, превращаясь в грязную тюремную камеру, Федеральное пенитенциарное заведение № 22, Колумбус.

20331: Слышь, Эль…

41557: Ну?

20331: А за меня твой парень замолвить словечко сможет? Я бы не отказался пристроиться в  тюремную прачечную. А, Эль? Как насчет тюремной прачечной?

41557 (потирая руки): Погоди, дружище. Как только я тут освоюсь, подыщем и тебе гнездышко поуютней, будь уверен… Будь уверен…