Сцена 2

По прошествии двух лет, в той же самой квартире, где происходят все действия. Марина Петровна и Жора, озабоченно произносящий с порога:

Жора: Здравствуйте, Марина Петровна. Вот, пригнал машину, как договаривались.

Марина Петровна (всплескивая руками от полноты счастья): Неужели дюральки? Самой настоящей? 

Жора (солидно, басит): Ее, кормилицы.

Марина Петровна: Я так тебе благодарна, так благодарна, Жора, ты себе не представляешь. Сколько с меня?

Жора: Полторы, как договаривались. Я Ленчику и Сереге отзвонил, ща разгрузим.

Марина Петровна: Я быстро.

Убегает и тут же возвращается с деньгами.

Вот, Жорик, обязательно пересчитай.

Жора: Да я вам верю, Марина Петровна.

Делит пачку на две равные части. Одну часть засовывает в карман джинсовки, другую оставляет к кулаке – расплатиться за товар. Марина Петровна раздвигает  шторы. Лес играет осенними желто-багряными полутонами. Панельная многоэтажка напротив имеет необычный серебристый вид: балконы блистают, вместо стекол, дюралюминиевыми поверхностями.

Марина Петровна: Осень уже.

Подходит Ленчик.

Ленчик: Тетя Марин, здрасьте. У вас дверь была открыта.

Жора: Грузовик у подъезда видел? Пошли разгружать.

Уходят. Некоторое время занимаются погрузо-разгрузочными работами, складывая серебристые листы в угол и отправляясь за новыми. Марина Петровна пытается им помогать, потом убегает на кухню ставить чайник.

Ленчик: Где этот урод? (Имея в виду Серегу).

Жора: Обещал сейчас придти.

Ленчик: Какой там сейчас? Осталось всего ничего.

Ожесточенно таскают. Притащив последний лист, валятся на диван.

Жора: Фу.

Ленчик: Устал.

Жора: Тоже устал. Притомился маленько.

Отдыхают.

Ленчик: Слышал, что по телеку вчера болтали? Будто дюралька от пси-мезонов совсем не помогает.

Жора: Как не помогает? Да она влет расходится!    

Марина Петровна вносит поднос с кексами.

Марина Петровна: Скушайте, детки, по кексику. Кексики что-то в последнее время из магазинов совсем исчезли, а раньше такие вкусные были.

Ленчик: Спасибо, тетя Марин.

Марина Петровна: Уж и не знаю, как вас благодарить. Все соседи уже окна заколотили, а у меня не заколочено. Лежишь ночью, не спишь, думаешь: а как невзначай залетит и спозаранку в окно вдарит?

Жора: Теперь не залетит. А если и залетит, с дюралькой все одно спать спокойней. Нервы целей будут. 

Жуют кексы.

Вы сами-то, Марина Петровна, не прочь подзаработать?

Марина Петровна: Подзаработать? Как же я могу, Жора?

Жора (неопределенно): Возможности есть. (Дожевывает кекс). Могу взять в долг, под хорошие проценты. Тридцать процентов в месяц.

Марина Петровна: Даже не знаю, Жора. Надо с отцом, то есть с Павлом Александровичем, посоветоваться, только он еще из больницы не выписался. Вот пару листов потолще хочу над его койкой в больничной палате прибить. Береженого, как говорится… (Вспоминает). Да и денег у нас не то чтобы очень. 

Жора: А… Как там его здоровье?

Марина Петровна (со слезами на глазах): Здоровья после загранплавания совсем никакого не осталось. Температура высокая третий месяц держится.

Жора: Вы, Марина Петровна, посоветуйтесь. 

Звонок в дверь.

Жора: Серега.

Ленчик: Я его сейчас урою. Держите меня за руки и за ноги. Буду дубасить тунеядца, пока не утомлюсь.

Марина Петровна в самом деле возвращается с Серегой, который бледен, как добываемый в карьере известняк, и еле может выговорить:

Серега: Там… Там…

Ленчик: Тебе когда сказали прибыть, урод? Мы всю дюральку без твоей помощи перетащили. Полчаса как закончили. 

Марина Петровна: Сереженька, что случилось?

Серега: Женщину… прямо передо мной… в десяти метрах…

Жора: Прямое попадание?

Серега: Да… Сантиметров сорок в диаметре… Шла-шла, и вдруг без головы на асфальт падает… Ей голову оторвало, а в асфальте дыра… Я раньше только по телевизору…

Стучит зубами.

Жора: А мне уже приходилось, ебыть.

Марина Петровна: Помилуй Господи, что же на белом свете делается?!

Покачивается и, чтобы удержаться на ногах, опирается на приставленные к стенке листы дюральки. Закрывает лицо руками.